Начнем все-таки с Франции. Арабы и негры в бедных предместьях Парижа и еще в нескольких городах громят магазины, жгут машины обывателей и дерутся с полицией. Власти только во вторник, на 12-й день беспорядков решаются ввести комендантский час. По сути дела, такой отсрочкой в принятии жестких, но необходимых решений, власти расписались в своей несостоятельности. И не только в вопросах подавления агрессивных действий.
За много лет во Франции так и не было создано достаточно эффективной системы адаптации общин из бывших колоний. Иммигранты не готовы встраиваться в жизнь корренного населения. Да и, если быть честными, им этого зачастую и не дают делать. В западной прессе в последние дни стали осторожно говорить о консерватизме французов. Попросту говоря, об их национализме: за декларациями о свободах и правах человека скрывается высокомерное нежелание принимать "новых" французов.
Конечно, менталитет нации - это вопрос не одного дня. А делать надо что-то уже сейчас. И не только ввести комендантский час или упростить судебные процедуры. Французам необходимо начать говорить правду. Например, о том, что декларируемые либеральные ценности расходятся с политической и социальной практикой. Что мир меняется и требует новых решений и новых подходов. Стоит ли удивляться погромам после запрета на ношение хиджабов в школе? Надо честно сказать: правительство и общество ожидает, что иммигранты станут французами. Но арабы - они тоже не пластилиновые. Иммигранты зачастую являются носителями другой крайней идеологии - постепенной исламизации любой страны, в которую они попадают. До общественного консенсуса далеко. Особенно теперь.
У нас в России массовых беспорядков со стороны жителей бывших союзных республик пока вроде не ожидается. Они приехали сюда не для того, чтобы жить на пособие и утверждать свою идентичность. Выходцы с Кавказа и из Средней Азии в массе своей много и достаточно тяжело работают. Колодец, как известно, можно копать экскаватором, а можно таджиками. Поэтому можно сказать, что в России реакция русскоязычного населения опережает возможные выступления иммигрантов.
Проявления национализма в современной России – явление не идеологическое, а социальное. Общество в целом и каждый человек в частности болезненно переживают очень скоротечные исторические изменения. Конечно, красиво обличать нетерпимость и призывать к толерантности, только вот слушать это никому неинтересно. Ни иммигрантам, ни коренному населению. Они ведут войну на бытовом уровне, навязывая друг другу свои правила игры.
Но над всем этим стихийным противостоянием возникают политические игроки, которые пытаются использовать националистическую идею для достижения своих собственных целей. Чтобы не допустить крайностей власть пытается лишить их риторику основания, реконструируя национальную идентичность россиян. Для этого Кремль активно эксплуатирует такие исторические образы, как победа во Второй мировой войне или окончание Смутного времени. Да и Куликовская битва туда же. Приходится признать, что направление выбрано правильное: единственное, к чему Кремль может сейчас апеллировать - это коллективный опыт. Потому что личностный опыт у россиян крайне ограничен в силу той же специфики российской истории и культуры. А развивать в каждом россиянине идею уважения к другому через самоуважение к себе лично - дело хлопотное и затратное. Ибо как нищий и униженный чиновниками человек может начать уважать себя и других? Он скорее выйдет на улицы, ведомый националистами всех мастей.
Поэтому и проваливаются попытки власти перехватить националистическую инициативу, создавая объединения, типа Евразийского союза молодежи. На шествие, организованное этой кремлевской дружиной, пришли совсем другие люди. Слава Богу, - пока еще не страшные.
31.12.2005
