Снизится недельная нагрузка на учащихся, а также старшеклассникам предоставят право выбора изучаемых предметов. Такая мера, по словам министра образования и науки Андрея Фурсенко, в принципе может вывести отдельные курсы из школьной программы, но какие именно, министр не смог сказать. Зато подчеркнул, что их в любом случае можно будет изучать по желанию в рамках дополнительных платных занятий, что поможет повысить доходы учителей.
Самые значительные изменения произойдут в высшем образовании, которое должно перейти на двухуровневую систему - бакалавриат и магистратура. Сегодня по такой системе работают лишь некоторые вузы. Как заявил Фурсенко, бакалавр - это полноценный специалист, который может работать в ряде направлений, так как четырех лет его образования вполне достаточно для работодателей. При этом он может продолжить обучение в магистратуре любого вуза, откуда выйдет более квалифицированным специалистом, способным решать высокие задачи.
Ректор МГУ Виктор Садовничий, открыто заявил министру, что таким образом правительство просто убьет всю систему образования. Кроме того, жесткая двухуровневая система не предполагает степени доктора наук, что грозит обернуться трагедией для российской образовательной системы. Именно поэтому следует говорить о многоуровневой системе образования. Фурсенко пришлось пойти на попятную и согласиться с доводом ректора - он заверил, что по отдельным специальностям все останется по-прежнему.
Садовничий также высказался против повсеместного введения Единого государственного экзамена как меры для обеспечения доступности высшего образования. "Мы нанесем вред тем детям, - отметил он, - которые продвинуты в какой-то отдельной области - литературе, математике, - победителям различных олимпиад и конкурсов".
Виктор Садовничий, ректор МГУ им. М.В. Ломоносова:
"Мы должны сохранить пятилетнюю систему высшего профессионального образования. Стать серьезным научным работником или ученым за четыре года, как это предлагает министерство, невозможно. Уровень бакалавра - это "подспециальность". Я спрашивал студентов, кем они себя видят после получения степени бакалавра? Они отвечали, что лаборантами в зарубежных лабораториях. Кроме того, с введением двухуровневой подготовки бакалавр-магистр мы просто потеряем степени докторов наук, что также недопустимо.
Нужно приложить максимум усилий, чтобы сохранить научные институты, существующие при вузах. При Московском университете работает Институт ядерной физики, где ведутся уникальные лабораторные исследования. Однако финансовая поддержка от государства минимальна. И если подобные научные заведения исчезнут - это будет огромной потерей".
Олег Смолин, первый заместитель председателя Комитета Госдумы по образованию и науке:
"Вреда от принятых документов будет намного больше, чем пользы. Реформировать систему образования необходимо, но реформа - это то, от чего становится лучше, а у нас под реформой понимают сокращение, закрытие, разрушение и тому подобное. Такие реформы не нужны. Я противник того, чтобы насаждать двухступенчатую систему с бакалавриатом и магистратурой, как кукурузу, и чтобы при переходе на второй уровень образования устраивали конкурс для студентов. Это приведет к лишению учащихся равных возможностей: повторные экзамены отсекут прежде всего студентов из малообеспеченных семей, которым сложнее готовиться и содержать себя в период обучения.
Мне не нравятся и планы министерства по введению "предшкольного образования". Если предполагается осуществлять это на базе школы, то это потребует больших дополнительных затрат, а школа и так сейчас находится в весьма бедном положении. Если же делать это на базе детских садов, то здесь нет ничего нового. Надо нормально развивать дошкольное образование, увеличить доступность детских садов, которых сейчас не хватает, и вернуться к практике, когда абсолютное большинство детей проходит через дошкольное образование".
Евгений Бунимович, председатель Комиссии Московской городской Думы по образованию:
"В Москве предшкольная подготовка есть уже давно: родители могут отдать своего ребенка в школу с 6 лет. Есть возможность подготовить ребенка к школе в детском саду, если даже дети не хотят в сад: можно приводить их туда на один день или несколько часов. Мне непонятно, почему это подается как какая-то необыкновенная реформа. Что касается предложения осуществлять предшкольное образование в игровых формах на базе школы, то это совершенно нереально. Маленьким детям необходим послеобеденный сон, следовательно, потребуются кровати, отдельный блок, специальные преподаватели, которые должны быть по-другому подготовлены".
Председатель Совета Федерации Сергей Миронов выступил недавно в Санкт-Петербурге против поспешного реформирования советской системы образования и системы единого государственного экзамена (ЕГЭ).
"Советская система высшего образования была лучшей в мире, по-прежнему является самой совершенной в мире, и ее нужно сохранять", — так ответил Миронов на вопрос журналистов о его отношении к реформе высшего образования. "Я бы рекомендовал Министерству образования не ломать то, что доказало годами и десятилетиями свое качество", — подчеркнул он.
"Многие говорят о необходимости следовать новым веяниям XXI века. Я не против реформ и новаций, но считаю, что в некоторых вещах спешить не нужно. Реформы и новации проводить следует осмысленно и постепенно", — считает Миронов. По его словам, в системе высшего образования уже намечаются серьезные системные проблемы. В частности — платность образования. Так, по итогам прошлого года, 56% выпускников вузов окончили платные отделения. "Очевидно, что при таком раскладе образование будет весьма проблематичным для большинства российских граждан", — заявил Миронов. Правда, он отметил, что Министерство образования гарантирует выполнение заложенной в законе нормы о том, что на 10 тысяч населения должно приходиться не менее 170 бюджетных мест в вузах. В то же время, заметил Миронов, высшее образование получается не всегда адресным — до 50% выпускников педагогических вузов ни одного дня не проработали по специальности.
Миронов также подверг критике систему ЕГЭ. По данным статистики, на которые он сослался, большая часть отчисленных с первых курсов вузов — студенты, которые поступали по результатам ЕГЭ.
Юрий Афанасьев, профессор, президент РГГУ:
"Почему, когда заходит речь о реформе образования, говорят о чем угодно и никогда не доходят до его содержания? Вопрос, чему и как учить, в принципе не ставят, особенно министр образования и прочее высокое начальство. У них разговор всегда сводится к средствам, количеству вузов, что и насколько можно сократить, а "борьба" за качество сводится к устранению якобы существующей "перегрузки" школьников на 25 процентов. Следовательно, четверть обязательной школьной программы надо изъять... А если вдруг родители все же захотят давать детям полноценное образование, то пусть они за него платят. То есть, по существу, упраздняется конституционная норма об обязательном среднем образовании.
В высшей школе ситуация аналогичная: бакалавров дадим всем, кто отучился четыре года по госзаказу, а не всем вообще, а степень магистра — только десяти процентам студентов. Остальные 90 могут стать магистрами за свой счет. То есть во всех случаях речь о том, чтобы сократить финансирование.
А теперь — главные, по крайней мере для меня, вопросы. Почему, перечисляя проблемы, которые стоят перед средней и высшей школой, реформаторы не говорят о том, чему и как учить? Почему их внимание сосредоточено на административных и финансовых проблемах? Почему не ставят вопрос о социальном статусе образования в российском обществе, особенно в сравнении со статусом образования в других странах?
К настоящему времени образование в России, как и другие бюджетные сферы — медицина, пенсионное обеспечение, ЖКХ, — фактически полностью приватизировано и сейчас находится в частной корпоративной собственности, пусть и не оформленной документально. С нее "имеют навар" все, кто занят в образовании. В высшей школе это ректор, преподаватели, сотрудники вуза, в какой-то мере и студенты. Государство финансирует сферу образования на 20—30 процентов, остальное обеспечивается деньгами, которые вуз зарабатывает самостоятельно. Это довольно приличные средства. Бюджет РГГУ, например, превышает 10 миллионов долларов в год".
"Новая газета", 03.02.2005
По задумке реформаторов, управление вузами должно перейти к так называемым управляющим советам. Такой совет избирается сроком на пять лет в составе не более 11 человек. В его компетенции – все вопросы управления вузом, к примеру, внесение изменений в Устав, принятие решения о ликвидации учреждения, утверждение плана финансово-экономической деятельности, документов бухгалтерской отчетности и так далее. При этом ученый совет практически утрачивает свои функции.
