Статья 282 квалифицирует как преступление "действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации".
Что такое пол, раса, национальность, язык, происхождение, религия – понятно. Причем понятно каждому вменяемому гражданину: юристу, неюристу, ученому и неученому. Каждый способен понять правила игры, устанавливаемые государством. Логично, что государство берет на себя защиту граждан, подвергаемых нападкам по вышеперечисленным признакам.
А вот что такое "принадлежность к какой-либо социальной группе"? Являются ли социальной группой выходцы из спецслужб, занимающие сегодня ответственные государственные посты? (77 процентов из тысячи важнейших постов в государстве, по утверждению бывшего советника президента РФ Андрея Илларионова). Если являются, то в таком случае лозунг оппозиции "Долой власть чекистов!" можно квалифицировать, согласно ст.282 УК, как преступный. Как и многие другие лозунги: "Телевидение врет" (возбуждение вражды к сотрудникам телеканалов), "Чиновники – уроды", "ОМОН – каратели", "Экстремисты – в Кремле" и тому подобное.
Вероятно, пункт о "социальной группе" был с византийской хитрожопостью заимствован из американского или европейского законодательства под предлогом защиты прав инвалидов, больных СПИДом, детей-сирот и других. Но на нашей российской почве он неизбежно выльется в защиту "людей государевых" от ярости протестующего народа.
"Другу Народа", как следует из заявлений прокуратуры, предъявлено разжигание именно социальной ненависти и вражды. Я внимательно прочел случайно попавший мне в руки "Друг Народа" №10 (несколько тысяч которого и были изъяты в Воронеже) и, разумеется, никакой пропаганды ненависти к сиротам, инвалидам и одиноким матерям на его страницах не обнаружил. Газета достаточно агрессивна по отношению к следующим лицам и группам лиц: депутаты "Единой России", телеведущие Павловский и Соловьев, журналисты Соколов и Хинштейн, омоновцы, беспредельничавшие в Москве и Питере, Путин, Сурков. По совокупности все эти лица и группы лиц действительно принадлежат к одной условной социальной группе – "партии власти".
Думаю, власть на ощупь хочет перейти еще один правовой рубеж. Ей нужно наработать правоприменительную практику по отношению к так называемому "социальному экстремизму". Такой практики у нее маловато, а может быть, и вовсе нет. Я не припомню в последние годы уголовных преследований за "возбуждение социальной ненависти или вражды" (такое обвинение предъявлялось газете "Лимонка", но это было пять лет назад). Между тем эта штука посильнее "фашизма". Обвинять "Другую Россию" в фашизме или шпионаже можно лишь в пропагандистских страшилках в геббельсовском духе, но в суде такое обвинение не "прокатит". Требуются хоть какие-то факты. А "социальная вражда-ненависть" – тут фактов непочатый край. Любой оппозиционный лозунг на "Марше несогласных", любой энергичный газетный заголовок – вот тебе и повод для возбуждения уголовного дела.
Если издатели и распространители "Друга Народа" будут осуждены по статье 282, то для мастеров по "шитью" дел откроется новое, перспективное и ничем не ограниченное поле деятельности. Любой протест, любую критику можно подвести под 282-ю.
Допустим, Сергей Иванов выдвигается в президенты Российской Федерации. В оппозиционном издании появляется статья под заголовком: "Как Иванов "отмазал" своего сына от тюрьмы". Обвинять издание в клевете трудоемко, потому что, во-первых, это не клевета, а правда, а во-вторых, это требует иска со стороны самого Иванова, и значит, его личного участия в неприятном для него процессе. Куда удобнее – "возбуждение ненависти и вражды": к Иванову персонально, к его семье, к вооруженным силам, которыми он тогда руководил, к работникам прокуратуры, спрятавшим концы преступления... Ненависть к социальной группе – понятие растяжимое.
С журналистской солидарностью дела в наши дни обстоят плохо. Даже убийство Анны Политковской, где заказчик ясен, как божий день, не вызвало настоящего бунта в журналистской среде. Как водится в России, бунт рассосался по кухням и по интернету. Между тем достаточно было пары десятков известных имен в журналистике, которые бы дерзко заявились в приемную администрации президента или Генпрокуратуры с требованием честного расследования убийства. Для власти это был бы неприятный сюрприз, и честь журналистской корпорации была бы спасена. Впрочем, это еще не поздно сделать.
В случае с "Другом Народа", надеюсь, коллеги-журналисты не откажутся дать правдивое экспертное заключение по содержанию изъятого номера газеты. Психоз "социальной группы", засевшей в Кремле, явно прогрессирует, волна репрессий нарастает, никто в одиночку не выстоит. Надо проявить солидарность.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
