Дело 6 мая, Мосгорсуд, апелляция на продление ареста. Судебная коллегия, она же тройка, во главе судья Неделина. Прокурор некто Якушева, на вид она моложе большинства подсудимых. Судья с трудом произносит фамилию знаменитого адвоката — Клювгант. Она явно слышит ее впервые. В зале два плотных ряда адвокатов — и звезды, и очень толковые юристы, с которыми я только начинаю знакомиться. В аквариуме тоже два ряда, там очень плотно сидят подсудимые. Очень интеллигентные лица. В коридоре суда скандируют: "Свободу!", Ребята в аквариуме слышат, кажется. Рядом с аквариумом сидит черный ротвейлер, пристав с ним ласков, и рычит только на нас. Приставы преисполнены рвения и собственной значимости. Прокурор что-то лепечет, но не слышно даже слушателям в зале — а уж о людях в аквариуме и говорить нечего.
"Товарищи!' — говорит нам пристав. "Женщины-обвиняемые!" — обращается к сидящим на скамье с адвокатами Маше Бароновой и Саше Духаниной судья. Слово "гражданин" никто не произносит. "АкИменков", говорит судья-докладчик. Вообще-то он АкимЕнков, и если ты изучал дело, ты ты знаешь, как его зовут. Прокурор тоже талдычит — АкИменков, и склоняет забористо. Из обвиняемых Бароновой и Барабанова вообще слепили одного — некоего Баранова. Обвиняемый Кавказский (ой, весьма грамотный парень) вскользь цитирует Оруэлла, поминая министерство любви, но судьи явно не читали.
Судья вдруг пристает к Бароновой Маше — судья считает, что в ходе процесса Баронова играет с телефоном, тогда как Баронова пальчиком записывает в "Заметки" то, что происходит вокруг нее — как и я, собственно. Судья понятия не имеет, что в телефоне есть и другие полезные функции, кроме игр. Судья не может запомнить, как кого зовут. Все время спрашивает людей в аквариуме: а Вы кто? Потом лезет в материалы дела и водит пальчиком, сверяясь.
Маша Баронова отлично сказала по поводу обращения к ней и к Саше — "женщины-обвиняемые". Мы не в клетке по гендерному принципу? Или по какому? Вот я,например, по образованию химик, я много чего умею — но не делаю же! Так почему я на свободе, а ребята в клетке? Я не призываю посадить в клетку меня, говорит Маша — но я призываю пересадить на скамейку подсудимых и отпустить их под подписку о невыезде.
Никто не понимает, почему всех судят скопом, не утруждаясь ни запомнить кого-то в лицо, ни правильно произнести фамилию. "Вы скоро будете просить суд осудить "вон тех" — говорит один из адвокатов прокурору, и вскоре ровно это и происходит. Хотя один позитивный сдвиг за полный день процесса у прокурорши все-таки случился: защитник Мохнаткин (тот самый, да) научил-таки прокурора Якушеву пользоваться микрофоном. А то совсем была беда.
Я вот что думаю: обвиняемым пора прекращать в этом участвовать. Ну, то есть надо выходить из камеры, приезжать в суд, заходить в клетку — и все. Не вставать, не отвечать на вопросы, вообще не реагировать. Пока их элементарные права — например, право на защиту, чего они сейчас полностью лишены, поскольку общаться с адвокатами им не позволяют — так вот, пока их права не будут соблюдены.
! Орфография и стилистика автора сохранены
