Очень редко происходит так, чтобы между совершением ошибки и проявлением самоочевидности этого проходит всего пара недель.
Например, западным консерваторам пришлось ждать лет семь между пропихиванием ими к власти Гитлера и пониманием роковой гибельности этого шага, когда Германия оказалась втянутой в новую мировую войну.
А российским либералам – всего три с половиной года между пропихиванием ими к власти Путина и пониманием роковой гибельности этого шага, когда был арестован Платон Лебедев и началось дело "ЮКОСа".
Когда 225 лет назад, с принятием "Билля о правах" (первых 10 поправок) американцы [белые совершеннолетние мужчины] получили право на владение и ношение оружия, то это был не просто важнейший акт признания их гражданской эмансипации [в античности и средневековье право на ношение оружия простолюдином было основным признаком и гарантией его свободы и даже права на участия в принятии государственных решений], но и гарантии трех краеугольных общественных институтов:
а) защита правопорядка – в условиях отсутствия силовиков на 95% территории новой страны;
б) защита суверенитета – интервент был обречен на столкновение не только с армией и милиционными формированиями, но с потенциальным партизанским движением умелых пользователей оружия;
в) защита демократии – по замыслу, путчист или узурпатор оказывался перед реальной перспективой гражданской войны с силами конституционалистов…
С тех пор эти апологетические доводы повторялись в Америке полвека – с момента убийства Джона, а потом и Роберта Кеннеди, а в "демократической" России - четверть столетия.
Возражения формулировались приблизительно так. Современный горожанин, приученный тут же отдавать уличному грабителю "дежурный бумажник", столь же безропотно отдаст и ствол, внеся этим личный вклад в вооружение уличных банд огнестрелами.
Вторжению современной армии публика с пистолетами и винтовками может противостоять только в каком-нибудь "Красном рассвете". Любая оккупационная администрация немедленно издаст приказ о сдаче оружия под страхом расстрела. Ровно то же самое сделает и утвердившийся на штыках диктатор… Тут весь фокус в том, что для сопротивления обывателю еще надо дозреть, а на сдаточный пункт он понесется в первый же день, провожаемый истошными криками: о себе не думаешь, обо мне подумай, о детях!..
Когда случилось Орландо, и американское (ногами, идущими в оружейные шопы) и российское (орально-интернетно) общества дружно поддержали всеобщее вооружение завсегдатаев ночных клубов – для защиты от исламофашизма. Правда, через пару дней выяснилось, что стрелявший также был завсегдатаем, и имел место конфликт между разозленным безответностью пикапа посетителем, заодно внявшим призыву тусить исключительно с автоматом наизготовку, и теми, кто в межличностных отношениях более удачлив, но самому призыву еще не внял – из-за общей склонности к гедонизму и беспечности…
И тут случился Даллас. По одной из трактовок событий – это было реализацией вооруженным народом действенного протеста против расовой дискриминации полицией и попранием властями исконных вольностей… Такая маленькая-маленькая гражданская война…
Озабоченные граждане, легально приобретя (видимо, для самообороны в клубах и питейных заведениях) снайперские винтовки, обратили их не на исламофашистов, а на собственное полицейское оцепление…
И очень легко представить себе сюжет о том, как оказавшиеся в темноте под градом пуль полицейские и национальные гвардейцы начинают отвечать, в том числе, в сторону угрожающей им толпы… из которой по ним открывают плотный огонь забрызганные кровью подруг и мужей домохозяйки, доставшие из своих сумочек пистолеты, заботливо припасенные для защиты от уличного криминалитета.
Итоговая картина будет как в последних сценах "Банд Нью-Йорка"… с поправкой на автоматическое оружие и бронетехнику.
! Орфография и стилистика автора сохранены
