Занятно, сотня известных француженок выступила с открытым письмом против перерастания кампании в защиту прав женщин в достаточно огульную и неприкрытую "охоту ведьм" со здравыми и ясными тезисами, частично изложенными в прилагаемой статье.
Тотчас борцы против харассмента в самом широком его понимании и за дальнейшее торжество неопуританизма достают из списка писательницу "откровенных романов" и бывшую порноактрису, как мякотку, признанную продемонстрировать "какие люди" составляют и пишут подобные воззвания.
Скромно умалчивая, что это всего две дамы из ста, плюс их специальности самым наглядным образом и демонстрируют торжество эмансипации и феминизма, право женщины свободно распоряжаться собственным телом и разумом. Все то, за что и боролись веками - теперь под давлением ханжески-пуританских менторов становится "остреньким" аргументом в руках обвинителей. Прямо, как во времена благословенной императрицы Виктории: "Она пишет фривольные романы и имеет наглость нам читать мораль?"
Про инсинуации на тему нескольких откровенных ролей Катрин Денев, которая тоже в числе подписантов, уж молчу...
* * *
Вот задумался, если бы не было случайного флирта, пьяных приставаний, интрижек на работе или неожиданного секса на корпоративе/вечеринке - половины кричащих сейчас про ужасы харассмента не жило бы на этом свете.
Просто потому, что так сформировались за тысячелетия взаимоотношения между полами. Да - с недомолвками, намеками, казусами, страданиями, радостями и разочарованиями.
И да - все это, зачастую, стыдно, неприлично и неудобно, и может временами причинять дискомфорт. Просто потому, что сама культура секса табуирована во многих цивилизациях и считается стыдной, неприличной и дискомфортной.
И, вместо того, чтобы снимать странные, веками под религиозными и моральными догмами нагромождаемые запреты - вроде смотреть на глаза правильно, а на сиськи - ужас-ужас и тем самым развязывать и распускать накопившиеся узлы новоявленные проповедники еще более табуируют и сгущают флер порока и сумрака вокруг банального соития или предшествующей ему игры, сводя уже некоторые новые предложения к гротеску и абсурду времен развитОго пуританства и королевы Виктории.
Надеюсь просветленные потомки будут читать летописи нашей эпохи и стебаться, из-за какой чепухи и хрени мы тут устраивали битвы и ломали копья. Как мы сейчас поражаемся трепету у отрока 19-го века, увидевшего случайно выглянувшую из-под платья женскую лодыжку...
* * *
И еще одно, когда Опра Уинфри, принимая "Золотой глобус", рассказывает историю негритянки, которая в 44-м году была изнасилована десятком белых мужчин, она совершает подмену понятий. Потому что слова ее идут в контексте "голливудского секс-скандала" и достаточно очевидно посвящены ему.
В коем скандале даже разжиревший, съехавший от ощущения власти и ставший всеобщим жупелом Вайнштейн обвинений в изнасиловании не получил. И никому, насколько понимаю, из известных и не очень "героев" таковых обвинений предъявлено не было. Нет уголовок, нет наручников, нет громких арестов под вспышки телекамер, что в атмосфере пристального общественного внимания, мощного давления феминистических организаций и всегдашнего желания американских прокуроров попиариться означает одно - нет материалов для уголовных дел.
Никто не гонялся за жертвами с пистолетом, никто не избивал жестоко, никто не запирал в подвале на несколько недель. И все, что мы имеем - грязные, неприятные истории из жизни продюсеров, актеров и режиссеров, которые обменивали секс от своих партнерш на материальные блага и известность, лапали, приставали, хамили. Толстые и не очень богатые знаменитые боровы развлекались с худыми, небогатыми старлетками, кои старлетки соглашались на это, как сейчас объясняют, под давлением, чтобы стать тоже богатыми и знаменитыми. Все, не более того.
Для полемического пафоса и политической кампании сдвигать границы и играть терминологией, конечно, удобно. Только все это, в итоге, приводит к размыванию понимания тяжести преступлений и проступков, к признанию неочевидности и ситуативности правовых определений. "Ты облапал меня" становится синонимом "ты меня изнасиловал", а пощечина равной убийству. С одной стороны относительно легкие проступки резко, по крайней мере в общественном мнении, утяжеляются, но с другой именно из-за размывания границ и серьезные преступления становятся менее отличимыми от малых.
И весь корпус общественной морали слипается в один плотный ком, где "хорошо" и "плохо" трактуются, согласно ежедневно обновляемым таблицам, выпускаемым, конечно, "хранителями нравственности", которые сами себя в таковые произвели.
Для авторов кампании, которые вполне откровенно теперь перераспределяют в свою пользу финансовые ресурсы, места в советах директоров, гранты и награды неразборчивость в средствах и подмена понятий вполне объяснима. Кто-то действует предельно цинично, кто-то искренне уверен, что лучшая цель оправдывает средства.
Вот только через какое-то время "охота на ведьм", переросшая в "охоту ведьм" схлынет, как и всякая кампанейщина и общество, которое сейчас внимает новым героям дня, поймет, что оно осталось не только не с улучшенной, но и покореженной моралью и выхолощенной, дискредитированной нынешними ее защитниками идеей правозащитной борьбы.
* * *
Теоретическая ситуация - к вам в обед на работе подходит коллега и предлагает на выходных вместе покататься на лыжах. Безо всякого подтекста - просто прекрасная погода, мороз, солнце и чистейший снег - радость для двух спортсменов. Нормальное предложение? - Вполне. Может вызвать ступор, оскорбление, жестокие моральные страдания? - Если и вызовет, то не в порядке что-то с вами, а не с тем человеком. Можно отказать - сославшись на нежелание или на то, что уже катаетесь с мужем/женой, а можно и согласиться, и через пару дней пройтись вместе по лыжне. Все, вопрос исчерпан.
Вторая вариация на ту же тему - к вам подходит тот же коллега противоположного пола и предлагает заняться сексом. Дальше каждый играет от своего умонастроения) Обычно у нас, если вы женщина - пощечина, в буржуиниях иск о компенсации унижения, жестоких моральных страданий, переживаний. Ужасное слово "харассмент".
Хотя по сути мы говорим всего-только о двух разновидностях физической активности, связанных с разной степени, в зависимости от человека, эмоциональными переживаниями и физическим удовлетворением. Не более того.
И если первое смотрится в обществе нормальным, а второе ввергает в ступор, то это связано с табуированием тематики секса в общественном же сознании, с многовековой работой пуританства всех мастей. Жили бы на другой планете - то схлопотать по морде можно было за упоминание о гадких лыжах, а в ответ на "может нам потрахаться?" сказать - "конечно, давай послезавтра, я с мужем приду".
Явное нарушение чужого пространства, свободы физической и свободы воли, вроде изнасилования или грубых домогательств здесь не рассматривается, очевидно - почему.
А вот трактовки на тему "моральных страданий" и "оскорблений" вынести под свет вполне возможно. Получается, что резкий всплеск подобных эмоций связан, прежде всего, с табуированностью и сакрализацией самой тематики секса и связанных с ним переживаний, а сама "охота на ведьм" еще более табуирует и сакрализует эротическую тематику, вводя нас в эпоху неопуританства и неовикторианства, где оскорбить почтенную даму можно было даже словом "штаны" - поскольку под ними находится... ну вы поняли.
И феминизм, начав с эмансипации, высвобождения женского тела и разума сделал круг и, в своих радикальных и особенно громких сегодня проявлениях, фактически сомкнулся со своими противниками. Стремясь опять закрепостить эти душу и тело в оковах новых моральных догм, которые составляют самозваные "учителя нравственности".
В завершение - уж на что было свободно от харассмента и всяческого упоминания о сексуальной тематике салонное общество времен британской королевы Виктории можете судить сами, читая литературу того времени. Рафинированный разговор, обхождение, невинность жеста и танца, общение с противоположным полом только в присутствии подруг, родственниц или компаньонок, секс жестко регламентирован брачными обязательствами и договорами. Только вот за невинной и красивой витриной в Лондоне мужчины заполняли толпами бордели, чье количество побивало все рекорды, а прекрасные дамы своими истериями полнили медицинские архивы зарождающихся психиатрии и психоанализа.
Человеческая природа формировалась тысячелетиями и по свистку или благому воззванию ее не победить. Но мы в очередной раз пытаемся. Флаг в руки.
И последнее - если бы действительно перед нами была не кампанейщина, а серьезная борьба за "женские права" и против обращенного на женщину насилия, то копать начали бы не там, где удобнее и интереснее в плане пиара - в светлых просторных офисах и в альковах у жирных, белых, англопротестантских или иудейских котов, а в негритянских или латиноамериканских гетто с их изнасилованиями, проституцией и четырнадцатилетними матерями, или по деревням хиллбилли из Алабамы или Аппалачей. Вот уж где раздолье.
Про рэп-культуру с ее воинствующим мачизмом, гомофобией, взглядом на женщину, как на объект исключительно для секса и говорить не стоит.
Но в эти края залезать неудобно, визгу много, проку мало и всегдашний риск нарваться на иск о расовом притеснении от твоего же коллеги-правозащитника или на пулю черного гангстера.
Остается искать под фонарем...
! Орфография и стилистика автора сохранены
