В Ростове ко дню Победы устроили косплей и фотосессию, переодев сотрудников полиции в форму НКВД.
Оставим в стороне нравственный идиотизм ростовских начальников, что все это придумали. Лучше посмотрим на фото и удивимся, как на современных полицейских хорошо лёг этот образ. Словно влитой.
Того, кто слева, с грубыми, рублеными чертами лица, можно легко вообразить выходцем из деревни, который в 1933 году от бескормицы подался в город и сразу же начал делать карьеру чекиста. И уж совсем несложно представить, как он производит обыск в квартире врага народа, перед тем, как его забрать от семьи.
Узловатыми пальцами отрывает обложки от книг (вдруг эта интеллигенция там прячет валюту!), а потом бросает их на пол, и книги сиротливо падают на землю, как птица с подстреленным крылом. Потом вытаскивает из детской кроватки пащенка (разве может быть нормальный ребёнок у троцкиста? лишь пащенок) и вспарывает его матрасик. Нет, где-то обязательно должны быть доллары, эта вшивые очкарики только прикидываются бедными. С комода широким движением сметаются семь фарфоровых слоников, ну, те, которые к счастью. Все, что пятнадцать лет бережно и нежно собиралось вместе, все эти приметы милого мещанского уюта, так ненавидимые Маяковским, уничтожаются за один час - пуфики, салфеточки, дамские шкатулки, серебряные ложечки - о, а их можно и в карман!
А когда арестованный спускается вниз, в машину, он видит остроносого, кривогубого, с монгольским разрезом глаз и блатной ухмылкой, шофёра. Он когда-то в 1919 беспризорником шатался по улицам Москвы, а потом товарищ Дзержинский нашёл его, обогрел и сделал человеком, и он ему за это всю жизнь будет благодарен. Если первый зверино-серьёзен, то второй весело-циничен.
- Не с**, папаша, - задорно подмигивает он интеллигенту. - Органы разберутся! У нас виновных не сажают!
И органы действительно разбираются, но это уже совсем другая история.
! Орфография и стилистика автора сохранены
