Читаю работу "Внутренняя политика России: накануне драматичных перемен" российского политолога, правозащитника, доктора политических наук, профессора Кубанского государственного университета Михаил Савва. После сфабрикованого многолетнего уголовного преследования в России он сейчас в статусе беженца возглавляет экспертную группу "Сова" в Киеве.
В описываемой работе мое внимание привлек один абзац:
"Стратегии информационного противостояния РФ, которые используются в настоящее время международными организациями и отдельными странами, являются глубоко ущербными. Они изначально имеют оборонительный характер (создавались как способ противодействия российской пропаганде), являются реактивными, то есть отдают инициативу исполнителям информационной стратегии РФ и не ориентированы на россиян. Как результат, эти стратегии практически не влияют на общественное мнение РФ.
Органичным исполнителем новой эффективной стратегии влияния на общественное мнение РФ может стать Украина в силу наличия в стране большого количества мотивированных людей, для которых русский язык является родным".
—
Здесь важны три вещи:
1. Противостояние асимметричной агрессии Кремля в мире носит реактивный характер.
2. Реакция на агрессию на порядок менее эффективна, чем встречные превентивные меры.
3. Украина сейчас придерживается реактивной стратегии (сначала атака, потом попытка защиты), а может стать инициатором активного противодействия агрессивной политике Кремля.
Для выполнения п.3. Украине необходимо создать четкий понятный описательный язык происходящих вокруг процессов. Потому что иначе политики и журналисты в Украине и на Западе будут использовать язык агрессора (забрать/вернуть Крым, "днр", "лнр", "пмр" и т.д.), который навязывается и фиксируется в употреблении с помощью централизованной пропаганды.
Необходимо сделать язык активного противодействия агрессору общепринятым в научной дискуссии и в СМИ. Если не хотите это делать с помощью активных мероприятий, можно зафиксировать его в академическом словаре украинского языка и академическом словаре украинского варианта русского языка. Для западных дипломатов и СМИ этого будет достаточно.
Это предложение может встретить противодействие со стороны поборников справедливости в Украине. Они полагают, что если пропаганда Кремля приравнивает знание украинского к угрозе русскому, значит справедливо будет приравнять незнание русского к сохранению украинского. Если пропаганда Кремля вещает на русском, значит незнание русского защитит от пропаганды.
Открою секрет, в Москве ежегодно ВКИМО готовит военных пропагандистов со знанием иностранных языков. Им ничего не стоит открыть украинский факультет, если еще не открыли. Любая прогнозируемая защитная реакция Украины не спасет ее от агрессии, но будет использована агрессором. Только активные несимметричные меры могут быть эффективными в асимметричной войне.
—
Я билингв, и у меня нет проблем ни с русским, ни с украинским. Большинство украинцев тоже билингвы, и у них тоже нет подобных проблем. Проблемы начинаются, когда кремлевские пропагандисты продвигают право одной из групп билингвов не знать украинский язык, а вторая группа билингвов пытается им симметрично отвечать.
Цель гибридной войны - стравливать людей друг с другом, разжигать противоречия, устраивать хаос, чтобы ослабить жертву. Стратегия гибридной войны - потроллить одну из групп в стране-жертве и получить зеркальный ответ. Если вы реагируете симметрично - вы проиграли. Если способны действовать инициативно, можете победить.
! Орфография и стилистика автора сохранены
