Мария Захарова (МИД) заявила, что предстоящая 14 февраля акция ФБК с фонариками во дворах придумана и инспирирована Западом.
Депутат Госдумы от ЕР Юрий Швыткин предложил законодательно ограничить использование фонариков в зоне жилой застройки.
Думский вице-спикер Пётр Толстой заявил, что акция копирует действия коллаборационистов, которые таким же образом наводили пилотов Люфтваффе на цели в блокадном Ленинграде.
Пресс-секретарь президента Песков затруднился ответить на вопрос, является ли флешмоб в поддержку Навального призывом к участию к несогласованным действиям. Но заявил: "В "кошки-мышки" ни с кем играть не будем, но, безусловно, наши все правоохранители в случае нарушения закона виновных будут привлекать к ответственности".
Ну, а что вы хотите? Взломы квартир силовиками, массовые избиения и задержания на улицах, пытки в СИЗО, составление "чёрных списков" сочувствующих оппозиции, угрозы увольнений с работы или отчислений из вузов... Такие вот российские новости из рубрики #сейчасне37год уже стали обыденными.
Репрессии, запугивания, политические убийства, суды и выборы "на пеньках" - это всё уже здесь. Причём началось это не вчера. И продолжится.
Сегодня, например, Госдума ужесточила штрафы за "нарушения на митингах", а ещё проголосовала за введение наказания за публичную "реабилитацию нацизма" в интернете и "ложь" о действиях СССР в годы Второй мировой войны - до 5 лет лишения свободы, штраф до 3 млн руб. И это уже не старый "бешеный принтер", а вполне выстроенная программа с алгоритмом репрессий в геометрической прогрессии.
Вспомните, чем вы возмущались четыре года назад, а восемь, двенадцать лет? Хотя бы для того, чтобы можно было более детально представить, что будет со страной через несколько лет.
И ответить себе на вопрос - готовы ли вы и ваши дети в этом жить? Когда за брошенный снежок или бумажный стаканчик в сторону эфэсбэшника и полиционера будут стрелять на месте, за высказывание собственного мнения - выгонять с работы с "волчьим билетом", а за перепост фотожабы - уже 15 лет лагерей.
! Орфография и стилистика автора сохранены
