"Черный ящик"

"Выборы, конечно, украли, и электронное голосование, конечно, является чистым мошенничеством в силу его неконтролируемости — тут нечего и обсуждать. Это ясно и по подсчету голосов в нескольких округах, где при посчитанных 99% бумажных бюллетеней побеждали кандидаты УГ, а в итоге после "введения информации электронного голосования" победили едросы, и по сравнению данных по конкретным участкам, где в ДЭГ административный кандидат выигрывал с огромным отрывом..."

Андрей Десницкий:

"Я не вижу ничего невозможного в том, что электронное голосование дало совсем другие результаты, чем бумажное. Действительно, разные аудитории...

Точно так же, приходя на кухню и заставая там опрометью спасающегося кота, открытый холодильник и надкусанную сосиску на полу, я не вижу ничего невозможного в том, что сосиска свесилась с полки и переломилась под действием непреодолимой силы тяжести, раскрыла собой холодильник и выпала на пол, а совпадение места надлома с размерами пасти кота находится в пределах статистической погрешности.

Ничего.

Невозможного.

Но кота-то своего я давно знаю".

Егор Седов:

"Почему, когда якобы демократическое СМИ заявляет о своей "надсхваточности" и дает слово "другой стороне баррикад" (у них что, своих СМИ нет?) — всем наплевать. Когда якобы демократическое СМИ делает из себя троллепастбище — всем наплевать. Когда вытаскивает в медиаперсоны полуграмотную деваху неясного происхождения и явно не демократических взглядов — все хохочут, но всем плевать. Когда происходят корпоративно-тусовочные братания с той самой "иной стороной баррикад" — почти всем наплевать... И вот сейчас они сработали на власть — и все так возмущаются... ну, как будто в первый раз это видят".

Он же:

"Еще по поводу ДЭГ.

На мой взгляд, первый бич цивилизации — это культ безопасности и психологического комфорта. Который, разумеется, приводит не к безопасности и не к комфорту, а к вещам, прямо противоположным.

А вот второй бич — это "улучшающие улучшаторы". В частности, и с голосованием. Ну, всем понятно, для чего его на самом деле ввели: бюджетник будет сомневаться в том, что тайна голосования сохранена, да и вообще, неважно, как проголосовали — важно, как посчитали.

Но сколько было трепа про "прогрессивность" и "безальтернативность" этого т.н. "прогресса". Еще и сейчас продолжается.

А знаете что? А нафиг такой "прогресс"! Жили с "бумагой" десятилетиями — и ничего, никто не помирал. А в некоторых странах даже честные выборы с "бумагой" проводили. Вот и дальше никто бы не помер. Прогресс хорош там, где он реально улучшает жизнь. А вот там, где не надо, там, где он еще и мешать будет (или ликвидировать "прайваси") — там его и не надо.

Все-таки я — сторонник правила: работает? руками не трогай!

P.S. Если что, автор — сторонник пересмотра некоторых страниц мировой истории. И начать предлагает с героизации Армии Неда Лудда. Как раз и воевавшей (уж как те парни умели) с "прогрессом" и "улучшаторством", идущими по трупам".

Евгения Литвинова:

"Эхо" уже не надсхваточное. Главред до и во время выборов играл на стороне власти. Старался делать это не в лоб, исподволь, рассуждал о принципах, о морали (последнее особенно смешно). Он думал, что сами власти сработают аккуратнее, и можно будет дальше втирать про "разный электорат". Однако лишние 78 тысяч электронных бюллетеней разговоры об электорате сводят на нет. Но даже и без такого могучего вброса вопросы оставались. О них сказал Кирилл Рогов: лояльный электорат обычно старшего возраста — смотрит телевизор, а с гаджетами не на дружеской ноге. А тут электронное голосование целиком за власть: очень продвинутыми пользователями оказались эти лояльные избиратели. А оппозиция голосовала по старинке — бюллетенем на участке. Видимо, оппозиция еще не научилась кнопочки на смартфоне или ноутбуке нажимать. Электронное голосование проходит через Госуслуги, которые, наверное, должны обеспечивать тайну голосования. А на Госуслугах и без голосования можно часами добиваться, чтобы заработала какая-нибудь функция. Зам. Венедиктова Бунтман сказал, что потратил много времени, пока удалось зайти на страницу с голосованием и поставить галочку".

Александр Фельдман:

"Многогрешный бородач стал соучастником убийства свободы волеизъявления в 12-миллионном мегаполисе.

Такое уже нельзя простить, Алексей Алексеевич. Ни при каких условиях. Были бы Вы самураем — Вы бы знали, как следует поступить. Но Вы не самурай. Увы".

Елена Рыковцева:

"Кто в курсе — Алексей Алексеевич все еще не покаялся? Не посыпал голову всем, что под рукой? Напишите, кто слышал. А вдруг..."

Илья Гращенков:

"Интернет-голосование провалилось. Доверие к ДЭГ снизилось в разы, как у избирателей, так и у специалистов. Дальнейшая экспансия IT-технологий в электоральной сфере может столкнуться с резким неприятием со стороны населения и еще большим падением уровня доверия ко всему. Казалось бы, интернет-голосование могло бы стать важной вехой в цифровизации страны. Внедрение технологии могло бы позволить увеличить явку с нынешних 47% до более приличных 60-70%, росло бы самосознание избирателей. Но что-то пошло не так…

Увы, но после этих выборов системе не доверяют даже вчерашние сторонники. Как выяснилось, ДЭГ — это такой "черный ящик", куда данные поступают и откуда выходит некая информация, проверить которую просто невозможно. Подчеркну, возможности ни-ка-кой. Т.е. сами разработчики открыто признают, что там все очень сложно, "блокчейн, все дела", но как пустить наблюдателя в логи и пересчитать их — ответа нет в природе. "Вы же не спрашиваете, как летает самолет, вот и тут — все очень сложно, но вы доверяйте науке", — говорят разработчики. Т.е. предполагается принять на веру, что "тут не обманут".

Важный процессуальный момент. "Бумагу" всегда можно пересчитать, а электронные голоса — никак. Такая процедура не предусмотрена, хотя обычные бюллетени можно уже после выборов пересчитать и суд отменит результаты на УИКе . Выходит, что и отменить электронные вбросы даже юридически — нельзя.

...Похоже, что ДЭГ в итоге останется просто способом для мобилизации бюджетников. Технология позволила собрать их воедино и купировать возможность протестного голосования "пригнанного" электората. Поэтому возможность переголосовать трижды, как раз больше подходит для выправки итогового результата, если подневольный вдруг решил взбрыкнуть и наврать начальнику, а сам — проголосовал не за того. Тут чувствуется какая-то безысходность, что как бы ты не вилял, а система тебя все равно поправит. Голосуй, не голосуй, как говорится.

Все это подводит нас к двум неутешительным выводам. Первый — интернет-голосование провалилось и ему никто не доверяет. Второй — теперь его будут внедрять по всей России, невзирая на первый вывод, ибо цифровизация..."

Кирилл Мартынов:

"Мы все узнали про технологию фальсификации ДЭГ, она была прямой и контролировалась спецслужбами. Скоро в "Новой". Рассуждения о социальной инженерии ниже в силе, но это сейчас не важно.

Главная тайна выборов в Москве, конечно, в том, почему город на участках за оппозицию, а результаты электронного голосования за пропаганду.

Тезис о том, что "Умное голосование" якобы не агитировало участников ДЭГ, выглядит чистым безумием. Мол, оппозиция плохо работала в интернете — в отличие от популярных у ботов Вассермана и Евгения Попова.

По версии Венедиктова, "блокчейн считал долго", поскольку его разработчики хотели исключить давление на участников ДЭГ (то есть административное принуждение закладывается в систему "удобного современного голосования" как конструктивная данность, хотя и неприятная). Многие переголосовывали уже в последний момент.

Предположительно все было сделано для победы честного голосования, но, чудо из чудес, пользователи интернета оказались за "Единую Россию".

Возможно, ключевой фактор тут в том, что когда люди идут регистрироваться в ДЭГ под давлением работодателей и не понимают, как работает система, то они разумно исходят из предположения, что голосуют неанонимно.

Что работодатель может узнать об этом и наказать.

Устранить эту "конструктивную особенность" не получится даже при честном подсчете голосов и сообразительном блокчейне, которому не нужно "считать всю ночь". Поскольку она задана не технологией, а общественно-политическими условиями.

То есть в условиях административного принуждения электронное голосование свелось исключительно к форме контроля за поведением избирателей.

Его нужно отменять. Единственный способ сохранить избирательные права граждан — обычное голосование на участках, куда за тобой не придет надзирающее око начальника, чтобы подсмотреть, как ты ставишь галочку.

P.S. И стоит иметь в виду, что речь идет о почти половине голосов избирателей в Москве: примерно 1,75 млн граждан официально проголосовало через ДЭГ против 1,97 млн на участках".

Сергей Елкин:

Сергей Романчук:

"Результаты фальсифицированы (в регионах обычным образом, в Москве через ДЭГ) и не отражают выбор избирателей, принявших участие в голосовании. А есть еще те, кто не голосовал (чуть менее половины списка избирателей). Таким образом, Дума нелегитимна и ЕР представляет выбор меньшинства населения (около 15%)".

Кирилл Шулика:

"Вот еще прекрасное по ДЭГ в Москве и на этот счет Венедиктов несет какую-то дикую околесицу.

300 тысяч проголосовавших меняли свой выбор, это можно сделать семь раз. Причем это совершенно неочевидная каждому опция. Видели, как Путин голосовал? Где там было написано, что он может поменять свой выбор? А эту страничку после голосования видел каждый, не только Путин.

Так вот какие причины могут того, что 300 тысяч начали переголосовывать. Это до фига, между прочим. Например, больше, чем голосовало во втором по популярности ДЭГ регионе, то есть Ростовской области.

1) Была версия, что люди увеличивали шансы выиграть квартиру, но это не так, учитываются люди, а не их голоса.

Значит, две следующие версии.

2) Всех заставляли голосовать на работе на компьютере отдела кадров и только 300 тысяч разузнали, что можно поменять свой выбор. Остальные не разузнали и очевидно нарушена тайна их голосования.

3) Переголосовал за все 300 тысяч товарищ майор, когда стало понятно, что не хватает. Повторю, это очень много избирателей.

Какие тут еще версии по поведенческим моделям может быть? Никаких".

Дмитрий Зотиков:

"— Иа, ты как голосовал?

— Электронно.

— И что скажешь?

— Осел я..."