В Токио все последние дни ноября творилось что-то невероятное - термометр в машине показывал плюс 20-22, над городом проносились жаркие тропические ветры откуда-то с Филиппин, но модные девушки все равно сбросили босоножки и разгуливали в только что купленных сапогах по последней моде - осень ведь!
Одна из таких красавиц и показала мне, чудаковатому иностранцу, дорогу в это странное место, куда я угодил случайно и в большом раздражении. Мой старинный и не очень молодой токийский знакомый назначил встречу, потом перенес время, потом и место, а под конец, оправдываясь, сказал, что мне, мол, как человеку из бывшего СССР, там очень понравится. Я терпеть не могу такие недоговорки и тайны мадридского двора, резковато со старинным приятелем переписывался, но сдался, отказываться было неудобно.
Место было сильное - подвальчик, куда надо было спускаться по узкой винтовой лестнице с железными ступенями, а на месте приземления я сразу уткнулся в довольно пыльное развернутое красное знамя с надписью по-японски "Банкоку-но родося данкэцу сэё!", "Пролетарии всех стран соединяйтесь". Я мгновенно ностальгически вспомнил эту фразу из родного учебника японского языка моих советских университетских времён. Вот и пригодилось, спасибо отцам-преподавателям.
В тесном зале мой приятель подвёл меня к тронутым молью и невероятно громко говорящим из-за слуховых аппаратов товарищам, которые что-то немедленно стали вещать про Сталина и Троцкого. Первого они любили, но и за Львом Давидычем признавали революционные заслуги. Я щегольнул знанием некоторых ленинских статей (спасибо, история КПСС!), взял в руки стакан с невероятно разбавленным виски и стал думать, как слинять с этого собрания истинной марксистско-ленинской, или как там она себя именовала, компартии Японии. Стоявший рядом старичок стал с цитатами наизусть уверять, что и с Ильичом согласен не во всем, я совсем заскучал, и тут кто-то рядом по-товарищески хлопнул меня по спине.
Девушка в черном берете с красной звездой протянула мне руку. Я очень рада, что иностранный товарищ разделяет идеалы нашей борьбы. Мы понимаем, что сейчас не время для революционного прорыва в Японии, но надо вести агитацию, но важно не упустить момент для выступления.
Мой старый друг подхватил меня под руку и шепнул, что настоящие марксисты готовы к дискуссии в удобное время. Девица с красной звездой, мол, представляет собой осуждаемую Лениным болезнь левизны в коммунизме и вообще я тебе все потом объясню.
Я не стал спорить, протопал по железным ступеням винтовой лестницы и дал себе слово никогда больше не спускаться в этот учебник Истории КПСС. А на улице тем временем наступила японская зима. Задул ледяной ветер, мою ветровку порывами вывернуло почти наизнанку, а в машине радио сообщило, что после температурной аномалии наступила нормальная погода для этого времени года. На севере Японии уже выпал снег, а указатели на дороге советовали немедленно сменить резину или купить цепи для колес.
! Орфография и стилистика автора сохранены
