В сторону от актуальной повестки, которая меня уже просто "утрамповала". Еще чуть-чуть, и, как в старом еврейском анекдоте, мой философский бог перестанет меня узнавать. Поэтому хочу немного порассуждать о развитии и экспансии, а в связи с этим - и о двух ипостасях имперскости (прости меня, Довлатов).
Начну издалека. Вроде бы абстрактный вопрос: может ли быть развитие без экспансии? На это Ходорковский, которому я недавно задал этот вопрос как риторический во время какой-то нашей ночной непубличной дискуссии (которые, увы, проходят гораздо живее и, мягко говоря, неполиткорректнее, чем "дневные" публичные полемики), ядовито заметил, что в Шаолине, безусловно, да. В полночь я не сообразил, что ответить, но задним умом, которым я особо крепок, скажу, что все-таки да, но нет. И даже в Шаолине развитие и экспансия идут рука об руку, только там экспансия осуществляется не в формате расширения, а в формате уплотнения, не за счет выноса внутреннего "я" во внешний мир, а за счет его деления и размножения внутри себя. Но большинство из нас не живет в Шаолине, и путь развития исключительно через самосовершенствование остается для нас экзотикой.
В обычной ситуации человек, развиваясь, стремится заполнить своим внутренним "я" все окружающее его пространство, выплеснув себя в него. Развитие без амбиции освоения окружающего мира, его экспроприации, – штука редкая. Художник выплескивает себя наружу через картины, писатель - через тексты, пророк - через проповеди. Творческая эволюция неразрывно связана с экспансией внутреннего мира во внешний.
Думаю, это в равной степени относится как к отдельной личности, так и к обществу в целом. Общепризнанным свойством состоявшейся цивилизации считается ее устремленность в бесконечное, претензия на универсальность, нацеленность на всеобщий охват, всемирное самоутверждение. Если есть цивилизация, способная к творческой эволюции, то у нее есть и бесконечная амбиция и соответствующее этой амбиции стремление к безграничной экспансии.
Но там, где появляется цивилизация, всегда вдогонку появляется и империя. В своем первичном значении имперскость есть всего лишь момент развития (движения) цивилизации, ее зенит, точка, в которой развитие перетекает в экспансию. Цивилизация и империя – это в известной степени парные категории. Если есть цивилизация, то рано или поздно она обязательно достигнет стадии империи (если не будет уничтожена какой-нибудь иной цивилизационной противоракетой на траектории взлета).
И в обратную сторону также работает - если есть империя, значит, под ней надо искать подложку из цивилизации. Некоторые цивилизации (западно-христианская, например) могут стать грибницей для целой грозди империй. Некоторые империи (как российская и китайская, например) могут быть сосудом, внутри которого умещаются несколько последовательно сменяющих друг друга цивилизаций. Но связь между цивилизациями и империями остается в любом случае сущностной.
В целом формат поста в Телеграм не позволяет осуществить подробный пересказ сочинений Шпенглера или Тойнби, куда я и отсылаю всех интересующихся подробностями. Для целей этой короткой заметки мне достаточно констатировать, что в имперскости как таковой нет ничего порочного, в ней нет первородного греха, требующего искупления. Быть цивилизацией или быть империей в анамнезе – не значит переболеть историческим сифилисом. От имперскости в ее простейшем историческом смысле не надо лечить.
Историческая имперскость не создает повода ни для шейминга, ни для покаяния. Да, так устроен социум, что отдельные обособленные культуры развиваются до уровня самостоятельных цивилизаций. Эти цивилизации в своем дальнейшем развитии осуществляют экспансию, продвигая себя во всех возможных направлениях, в том числе – за счет поглощения и подавления других культур. На определенном этапе истории человечества этот формат развития считался естественным, единственно возможным и соответственно – нормальным.
! Орфография и стилистика автора сохранены
