5 октября 1607 года на одной из венецианских площадей несколько человек набросились на 55-летнего священника, писателя, историка Паоло Сарпи и нанесли ему три удара кинжалами. Убийцы скрылись, считая, что их жертва мертва. Но Сарпи, к счастью, выжил.
Когда лечивший его врач отметил, какие уродливые раны он получил в результате покушения, Сарпи тут же отреагировал: "Я узнаю стиль римской курии". Действительно, долго искать заказчиков покушения не пришлось, тем более, что, как только убийцы добрались до земель, которые контролировал папа римский Павел V, им оказали восторженную встречу, предоставили убежище в Риме, а позже вице-король Неаполя даже выделил им пенсию. Оставшись в Риме, они поступили вполне разумно, потому что три человека, пытавшиеся убить Сарпи за месяц до этого, были арестованы, как только оказались на венецианской земле.
Что же такого сделал Сарпи, чтобы папа римский, глава церкви, человек, который должен теоретически — ну да, теоретически, — быть проникнут христианскими ценностями, поручал убить его? Как причудливо складывается история — одним из главных вдохновителей покушений на Сарпи, помимо Павла V, был его "кардинал-племянник" ( так называлась официальная должность!) Шипионе Боргезе, знаменитый меценат и антиквар, покровитель Караваджо и основатель Галереи Боргезе… Увы, как мы знаем, любовь к произведениям искусства не всегда удерживает от убийства.
К 1607 году Паоло Сарпи, просвещеннейший монах, успел уже сильно насолить Святейшему престолу. Его взгляды всегда вызывали некоторое подозрение — до сих пор ученые спорят, не был ли он тайным протестантом, а может быть, даже атеистом. Во всяком случае, он переписывался со многими учеными сторонниками реформации, а одному из своих друзей признавался, что ему очень не нравится служить католическую мессу.
Но все эти отступления от "правильной" идеологической линии ему кое-как прощали — разве что продвижение Сарпи по церковной иерархии шло не так быстро, как того мог бы заслуживать этот выдающийся человек. Но вот в 1606 году Венецианская республика вступила в очередной ожесточенный конфликт с папским престолом. Папа римский возмутился тем, что республика претендовала на свои преимущественные права и в церковной жизни тоже. Венецианцы считали, что имеют право судить представителей духовенства так же, как и остальных жителей Венеции, церковь не может создавать новые объединения без разрешения государства, а уже существующие церковные организации не имеют права без разрешения приобретать собственность в Венеции.
То, что сегодня может нам показаться бесцеремонным вмешательством в религиозные вопросы, в тот момент как раз наоборот воспринималось как борьба за свободу и светский характер жизни. Скарпи, который, помимо всего прочего, был сторонником системы Коперника, покровителем Галилея, и переписывался с такими оригинальными мыслителями, как Фрэнсис Бэкон и знаменитым врачом Уильямом Гарвеем, — конечно, выступал в этом конфликте на стороне светской власти.
Он предоставил Венецианской республике аргументы в ее споре с папой, а когда Павел V наложил на непокорный город интердикт, то есть запретил священникам проводить службы и совершать таинства в венецианских церквях, то Скарпи, который, вообще-то, был главной монашеского ордена сервитов, — несмотря на свое положение, призвал священников не обращать внимания на папский запрет. И они не обратили. Большинство венецианских церквей осталось открытыми — и, надо сказать, что после такого конфуза Святейший престол больше не пытался использовать интердикт — оружие, которое когда-то было совершенно убийственным, а теперь вдруг потеряло свое значение.
Между Венецией и Римом чуть-чуть не началась война, испанский король поддерживал папу, а французский — Генрих IV — Венецию. В конце концов в апреле 1607 года противники смогли договориться мирно — двух священников, которых венецианцы хотели судить, вывезли в Рим, но республика сохранила свое право вмешиваться в жизнь церкви. Считается, что папа римский все-таки "сохранил лицо" в этом конфликте. Но, как видно, он был очень сильно уязвлен, — и именно поэтому через полгода к Сарпи были посланы убийцы.
Но у них, как мы видели, ничего не получилось. И Сарпи спокойно прожил еще 16 лет в родной Венеции, занимаясь науками, работая над своими историческими трудами и ведя обширную переписку с множеством просвещенных европейцев, независимо от того, к какому вероисповеданию они принадлежали.
Как же приятно в наши мрачные времена рассказать о человеке, с которым не смогли справиться и которого не смогли сломать. Наверное, стоит почаще вспоминать о том, что бывают и истории с хорошим концом.
! Орфография и стилистика автора сохранены
