Ковид принес ряд интересных технологических решений в области организации общественно-политических коммуникаций. Наблюдая за ним, строил гипотезы, что именно в постковидном мире станет точкой приложения новых инструментов. Наблюдать и прогнозировать было интересно, а оказаться внутри кризиса, выстроенного в ковид-логике – совсем неприятно.
Итак, как выглядят в первом приближении эти технологии:
1. Декларативный стиль подачи материала. Декларация – это способ не описания реальности, а создания ее, фактически воспоминания о будущем. Сообщение в рамках декларации - утверждение идеи как сбывшегося.
Автор декларации говорит о будущем, как будто оно уже прошлое и его можно точно и достоверно описать на основе наблюдения. "До конца года в Британии умрут X млн человек, заболевших коронавирусом", "Мир никогда не будет прежним", "Полная вакцинация позволит прекратить пандемию", "Призрак ходит по Европе...", "РФ нападет на Украину 16 февраля". Основания – как всегда в декларациях: "Мы исходим из самоочевидной истины…"
2. Первые (а так же вторые и последующие) пострадавшие – всегда "жертвы". Платят те, кто нуждается в "спасении".
Коронавирусные декларации призваны были спасти так называемых "простых людей". В результате бедные самоизолировались в маленьких квартирах друг у друга на головах, денег стало меньше, доступа к медпомощи совсем почти не стало, а богатые авторы "деклараций" стали еще богаче, приобрели в политическом и административном влиянии, практически не потеряли ничего в образе жизни.
Так и сейчас – основной жертвой на этапе декларирования являются те, кого якобы стараются защитить любой ценой. Именно там закрывают посольства и оттуда вывозят граждан, туда закрывают авиасообщения и единственно, что туда шлют – это оружие и боеприпасы. И - чем выше или по крайне мере очевидней ущерб спасаемым, тем выше прибыль спасающих. Я бы это назвал "максимой Бурлы".
3. "Не смотрите наверх" или символ в небе. Показательная история со стартом омикрона в ЮАР с жалобами их президента на то, что "мы все правильно сделали, занимались наукой, секвенировали все подряд, нашли омикрон и доложили, а вы за это нас закарантинили, причинили колоссальный и необоснованный экономический ущерб нашей страны".
Остроту угрозы нужно продемонстрировать. Идеально демонстрирует остроту угрозы прерывание авиасообщение. Жест яркий, "недорогой" в смысле администрирования – буквально одно решение, затрагивающий непосредственно не так много людей, но бьющий по мозгам всем. Идеальный "символический жест" в поддержку декларации – с этого (абсолютно бессмысленного с эпидемиологической точки зрения) жеста, как мы помним, начался и этап активного продвижения ковида весной 2020 года.
4. Медиа-единодушие. Декларация продается только при полном согласии медиа с декларирующим. Поскольку декларация - история из мира идей, приземляют ее на плоскость унылой реальности именно медиа. Как традиционные, так и социальные. Без них все рушится буквально.
Поэтому так много сейчас репортажей и заявлений о войне, как об уже "идущей истории" по всем линиям – от спутниковых съемок черных прямоугольничков на белом поле до репортажей о том, как вся страна собирается уйти в леса и там партизанить, подающаяся в залоге (и повтором, и эмоциональным напряжением) как будто страна уже ушла в некие леса. Это очень похоже на первые этапы медиа-продвижения ковида через тотальность подачи.
5. Активная борьба – в фокусе внимания. Если жертва абстрактна, размыта, всем на нее плевать, лучшее для чего она годится – это пребывать в закрытом гробу, то и угроза, и герой – максимально персонифицированы. Они все время "действуют": угроза – "злокозненно" и все более "угрожающе", герой – "отважно и героически" и постоянно.
Борьба подается как процесс принятия все время новых, очень-очень необходимых, но зачастую тяжелых решений. Все остальное – фон, малоинтересный по сути.
"Вирус постоянно меняет свойства", "вирус очень коварен", "не думайте, что страдают только старики" - "Цель Путина – не агрессия в адрес Украины, а вся система европейской безопасности", еженедельные карты растерзанной страны, где стрелочки каждый раз по другому чуть-чуть, другие карты, где стрелочки заменены точечками красненькими в скарлатинном абсолютно стиле. Лихорадочная презентация плохих новостей, направлений удара, "доказательств" (в основном символических) истинности угрозы.
Ответом героев на "постоянно меняющуюся" угрозу становятся бесконечные брифинги и экспертные совещания, создаются новые советы, предлагаются новые меры, описываются новые конструкции противодействия, батальоны (с военной точки зрения ничтожные) двигаются туда сюда, взлетают и садятся военные самолеты, звучит прямая речь политиков гораздо чаще, чем когда было. Герои гарцуют и красуются, "предпринимают шаги", "дают недвусмысленные сигналы", "выражают озабоченность" и готовность "к любым сценариям", при этом выражая надежду, что "они не понадобятся".
6. Заранее закладываемый в декларацию принцип win-win для авторов. То есть – если декларирующий оказался прав, он молодец, эксперт, прогнозист и вообще мудрец и провидец. Если не прав (как почти в 100% случаев коронавирусных, например, деклараций о будущем), то катастрофический прогноз не сбылся, потому что героические усилия авторов или заказчиков декларации не позволили ему это. Декларирующий – при правильно проданной декларации – всегда побеждает.
7. "Временная мера реакции на острый кризис" превращается в обыденность, в повседневную практику, реализуется в постоянную норму. То, что продается как резкий шаг из логики "мы должны что-то делать" отливается в граните. Эта вся работа из пункта 5, когда в пятницу вечером народы не знают, что будет в понедельник утром превращается в дезориентирующий, лишающий опоры вал сообщений, регулировочных решений, экспертных рекомендаций. Фактически чрезвычайное положение без формального (и обязывающего к ответственности власти в силу формальности) объявления такового.
"Посидите две недели дома, что вам сложно, что ли" стало многомесячным локдауном, а кое-где и полуторагодовым. Меры, которые никак не рефлексируются, становятся базой новых мер, идей и ограничений. На наших глазах "быстрая вакцинация уязвимых групп" стала "необходимостью ревакцинацией всех включая детей не менее двух раз в год".
Кризис не стремится к разрешению, как это происходило с историческими кризисами, а идет к рутинизации. Превращается в новую норму. До той поры, пока продажи "мер" и "решений" не сталкиваются с избыточным сопротивлением. Вернее пока "прибыль" во всех смыслах от той или иной меры не перестает превосходить радикально ущерб стабильности общей конструкции.
! Орфография и стилистика автора сохранены
