Очень многие события в том, что происходит вокруг нас, как правило, подчиняются довольно простым, буквально одномерным причинно-следственным факторам. Более сложные схемы, безусловно, тоже имеются в наличии, но подозреваю, что известный закон Парето применим и здесь: в 80 процентах случаев причина происходящего всегда на поверхности. Это относится и к политике, в том числе и к международной.
Я думаю, что внезапная смена вектора (буквально 13 сентября с высоких высот заявлялось, что ни о какой мобилизации и речи и быть не может, а уже 20 вся страна ждала, когда Путин сумеет усидеть за столом, не дергая ногами хотя бы пять минут — не дождалась, пришлось переносить на полсуток) — в общем, у именно этой внезапности есть своё, и весьма простое объяснение.
Перед этим состоялся, как известно, ШОС, на котором Путин выглядел буквально побитой собакой, а китайский и (что весьма характерно) индийский вожди крайне холодно посоветовали российскому вождю заканчивать всю эту историю в обозримые сроки.
Конечно, на таких собраниях свои правила и определенный этикет, поэтому логично предположить, что были названы определенные рамочные сроки и контрольные даты, когда Индия и Китай будут сравнивать реальные шаги Кремля с ожидаемым ими завершением затеянной им авантюры.
В целом китайцев и индийцев понять можно: у них и без Путина своих головных болей уже выше крыши, а у Китая — так их вообще полная панамка. И проблемы, которые возникают в связи с упражнениями поехавшего коллеги, создают дополнительные факторы неопределенностей и рисков.
Контрольный срок, по всей видимости — это встреча G20 в середине ноября. Как раз заодно кое-какие неизвестные сейчас события получат понятный результат (в первую очередь выборы в Китае и промежуточные выборы в США). И хотелось бы, чтобы у украинско-российского конфликта появилась тоже какая-то понятная определенность, хотя бы в виде очевидного тренда.
В общем, скорее всего, Путину просто поставили срок. Поэтому сразу по приезду обратно произошло два события. Первое, которое поставило на уши всех — это, конечно, указ о мобилизации (причем в традиционной путинской манере — мобилизацию людей проводим, промышленности — нет. Военного положения не вводим, но принимаем такие поправки в УК, по которым военного положения уже и вводить не надо. Насколько все это законно — вопрос интересный, но это уже давно перестало быть актуальным).
Второе событие, которое произошло тоже 20 числа — это совещание с руководством ВПК. Великий фюрер, наконец, решил озаботиться — а как у нас там с выпуском продукции, кстати? На конец седьмого месяца боевых действий и правда, можно, наконец, расслабиться и поинтересоваться о пустяках. Возможно, что руководство ВПК доложило такое, от чего ноги у вождя сами пустились в пляс, а самого его слегка скрючило, а потому пришлось-таки переносить на полдня выступление.
Если исключить глубокие думы о будущем в голове у нашего величества, то развитие событий последней недели просто сложилось так, что было принято решение о мобилизации как последней надежде на чудо. Ну должна же армия Венка пробиться к Берлину, в конце-то концов?
Отсюда, кстати, и столь же внезапное решение о референдумах, хотя опять же — перед этим было решено если и проводить, то на территории полностью занятых областей. Поэтому и откладывали, что с занятием не срасталось. А теперь все наоборот — тут как бы удержать. Видимо, и с разменом пленными в значительной мере можно историю сюда отнести — как бы ни ненавидел Путин Зеленского, но закончить хоть как и хоть чем он может теперь только при хоть каком-то на это согласии Киева. Поэтому и широкий жест, который Зеленский, как человек медиапространства, отыграл в свою пользу почти на все сто.
Скорее всего, решение о мобилизации плюс референдумы тоже имеет крайне простую структуру: речь идет не о наступлении, а об укреплении обороны, которая держится на последнем издыхании. Тут опасность в том, что достаточно посыпаться еще раз в одном месте, как под Харьковом — и тогда разваливаться начнет везде.
Поэтому первую волну мобилизованных просто и тупо посадят в окопы. Сколько их там выживет, Путина не волнует, здесь главное — сбить украинское наступление и начать отчаянную торговлю всем, что есть сейчас. Время - критический ресурс.
Если это и есть план (а у срочного планирования, да ещё при таких куцых вводных, да еще и в цейтноте на качество никто уже и не смотрит), то у такого планирования на коленке будет не одна и не две, а десятки огромных зияющих дыр, куда наши западные партнеры сразу натолкают кучу разных непотребств. Но деваться-то все равно некуда, это уже не игра, а конвульсии. Куда ни кинь — везде тебя накрывает одна огромная жопа.
Поэтому высасывать из пальца что-то многослойное совершенно не нужно — там всё примитивно, как и сам великий кормчий. Наше всё живет как амеба: наткнулся на препятствие — вытянул ложноножку — обтек его и почапал дальше, не забывая сжирать всё на своем пути. Вот и вся стратегия.
Есть ли у такого плана хоть какие-то перспективы? Скорее всего, нет. Но их нет не потому, что план г***о — с этим и спорить-то смысла нет. А вся эта история начиная с 24 февраля им и является. Поэтому всё пойдет наперекосяк практически сразу (да оно уже и идёт, будем откровенны). Какой именно кулич из этой субстанции испечет наш главковерх, можно будет смотреть примерно через месяц. Как раз и контрольный срок вот-вот будет подходить.
Всё сказанное, к сожалению, относится, скорее, к иррациональным, психологическим мотивам принятия решений. Здесь очень мало рационального, хотя именно текущее развитие событий привело к таким решениям. Почему "к сожалению"? Потому что иррациональные мотивы всегда размыты. Наиболее ёмко о текущей ситуации высказались всё те же братья Стругацкие полвека назад: "...Мы здесь ломаем головы, тщетно пытаясь втиснуть сложную, противоречивую, загадочную фигуру орла нашего дона Рэбы в один ряд с Ришелье, Неккером, Токугавой Иэясу, Монком, а он оказался мелким хулиганом и дураком! Он предал и продал все, что мог, запутался в собственных затеях, насмерть струсил и кинулся спасаться к Святому Ордену. Через полгода его зарежут, а Орден останется. Последствия этого для Запроливья, а затем и для всей Империи я просто боюсь себе представить..."
Завравшийся, запутавшийся в собственной никчемности и бредовых фантазиях наш собственный дон Рэба точно так же сегодня мельтешит, пытаясь и выжить, и выгадать одновременно. Причем на такой скользкой и куцей базе, что любое движение может стать последним. И станет, кстати говоря. В том и проблема, что многие решения, которые принимаются сегодня, вытекают именно из психологических характеристик людей, которые привели всей своей деятельностью нашу страну в состояние полной катастрофы, развернувшейся сейчас во весь рост. А мы всё ещё пытаемся найти этому какие-то сложные объяснения, отказываясь признать то, что буквально перед глазами.
! Орфография и стилистика автора сохранены
