Для меня дело Беркович и Петрийчук стало поводом сформулировать мое понимание особенности российской судебной системы. Кажется, мы достигли максимальной точки отрыва формального обвинения от реального, и теперь разговор не только о громких политических, но и о массиве самых обычных уголовных дел сводится к вопросу "а за что судят-то?".
Совершенно обыденно и понятно каждому (как противнику, так и стороннику власти), что судят не за те статьи, что указаны на обложках толстенных томов уголовных дел: если бы судили и сажали за воровство, мошенничество, экстремизм и призывы к насилию, то очередь в суд начиналась бы совершенно в других местах (и в первую очередь - в государственных институтах).
Судят всегда за что-то (несогласие, сопротивление, неугодность или выбор не той крыши), а по какой статье - да кому какое дело.
Процесс над Беркович и Петрийчук в этом плане не нов, но делает важный шаг вперед: всем понятно, что судят не за спектакль. Но в этот раз никому толком не понятно, за что же судили-то. Наверное, это и есть важный шаг в сторону усиления террора.
! Орфография и стилистика автора сохранены
